Ч/Б
Раньше я презирал бедность,
Теперь я испытываю к бедности нежность.
В каждой бедно и смешно одетой девушке я вижу мать,
Я хочу сказать ей доброе слово и не хочу с ней в кровать.
Откуда такое восприятие бедности в целом и женской бедности в частности?
Откуда вместо потребительства чувство причастности и сопричастности?
Недавно я искал одну фотографию,
Хотел расцветить в ленте свою писательскую биографию.
Типа, смотрите, какой я был красивый.
Типа, как сейчас, только моложе и с гривой.
Но наткнулся я на совсем другое
Дайте, расскажу, что я обнаружил такое.
Несколько чёрно-белых снимков не очень качественных, местами размытых.
На снимках молодая девушка: на одних в платье, на других в брюках плохо пошитых.
Это моя мама, на вид ей лет двадцать. Она стоит ко мне лицом, к морю спиной. За её спиной балтийский прибой.
За спиной море, под ногами песок. Её кто-то смешит, кто-то стоящий за кадром.
Она хороша собой, но очень бедно одета. Какие-то жалкие брючки тире спортивные штанишки.
Какое-то платьице, перешитое потом на рубашки для младшего братишки.
И вот я смотрю на эту чёрно-белую девушку, которой давно нет в живых,
Смотрю на разноцветных девушек, небогатых и молодых.
Смотрю и хочу подойти и сказать:
«Простите, что обращаюсь, но вы похожи на мою мать.
Не портретно, а как-то в целом, вашей трогательностью, вашей надеждой.
Я вас люблю как сын и жалею, что у вас нелады с одеждой".
К этому можно было прийти давно.
Вот только есть одно, как говорится, «но».
Если я начну обращаться к девушкам с подобными речами,
Дело быстро закончится ментами или врачами.
Девушки скажут, ты, чувак, совсем, блять, сдурел?!
Ты что всем этим сказать нам хотел?!
Оставь при себе борьбу с комплексом Эдиповым,
Не морочь нам голову фотоальбомом задрипанным.
Нам-то чего твоя чёрно-белая мать?!
Нам-то просто хочется красиво, без травм, полноценно жить-поживать.
Тихоням хочется, чтобы в них видели гетер.
Пантеры задолбались от собственного образа пантер.
Короче говоря, я сильно не уверен, что бедные девушки оценят мой порыв.
Скажут, ты не мужик, а плаксивая тряпка, на теле великой России нарыв.
Поэтому я, пожалуй, буду помалкивать.
Не стану болезненные эмоции в окружающих заталкивать.
Просто буду в минуты мизантропии вспоминать эти фотографии.
И тогда я снова вспомню, что люблю всех людей.
Не делю людей на мразей и на блядей.
Спасибо тому английскому типу,
Забыл его ФИО, изобретатель дагеротипа.
А ещё спасибо мой маме, когда-то кому-то позировавшей на песке,
Спасибо маме, на которую я теперь изредка смотрю не то что бы в тоске, но всё же в тоске.